Глубокое погружение: Промышленная мощь Китая и внутренняя политика Около 6 месяцев назад, после откровенного ужина с двумя генеральными директорами, которые создают американскую цепочку поставок для материалов для аккумуляторов электромобилей и редкоземельных металлов, я опубликовал в X: "Сложность в том, чтобы обойти Китай, не будет заключаться в тарифах, а в меркантилизме. У китайцев есть 1-2 'Национальных чемпионов' для критически важных частей глобальной экономики." С дальнейшими исследованиями я хочу расширить то, каким был промышленный план Китая.

Пекин не просто выбирает «Национальных чемпионов» и поддерживает их неограниченным капиталом. Это было бы крайне неэффективно - советские власти пытались это сделать и, в общем, потерпели неудачу. Часть того, что отличает современную государственную модель Китая от советской, заключается в децентрализации. Пекин определяет отрасль как «национальный приоритет». Затем он инструктирует свои 31 провинциальное правительство поддерживать эту отрасль, поддерживая более 300 префектурных правительств. Эти более 300 префектурных правительств конкурируют друг с другом в том, что можно было бы назвать национальным турниром. Иллюстративная, но несовершенная аналогия могла бы заключаться в том, чтобы представить префектурные правительства как государственно управляемые венчурные капитальные компании. Они вкладывают много капитала, и большинство компаний, которые они поддерживают, терпят неудачу, но некоторые победители тоже появляются. Эта конкурсная система создает некоторых национальных чемпионов (таких как BYD), но также генерирует проблемную избыточную мощность.

С точки зрения финансов, крупные инвестиции Китая отражаются в его соотношении долга к ВВП. Официально государственный долг Китая составляет 96,3%. Но эта "официальная" цифра не учитывает огромные долги местных финансовых учреждений (LGFVs), которые берут кредиты вне бюджета для финансирования инфраструктурных и промышленных проектов. Она также исключает большие долги государственных предприятий и растущие обязательства домохозяйств. В совокупности эти теневые обязательства делают долговую нагрузку Китая гораздо больше, чем предполагают официальные данные правительства.

В то же время у Китая есть значительные активы: У страны сейчас одна из лучших транспортных сетей в мире, самые загруженные порты, производственные мощности, линии высоковольтной передачи и цифровая инфраструктура. В 2024 году она построила больше солнечных энергетических мощностей, чем США в целом. Китай добавил больше роботов на душу населения, чем любая другая страна с 2018 по 2023 год. Это всего лишь сокращенный список того, что у Китая есть в его пользу. Тем не менее, есть несколько огромных сил, которые тянут его вниз (демография и бегство капитала, чтобы назвать лишь некоторые).

Как же стране, когда-то известной дешевыми игрушками и текстилем, удалось перепрыгнуть в область электромобилей, солнечной энергии и ИИ? Сможет ли Китай поддерживать рост на фоне растущего долга, демографических изменений и политической централизации? Как координированный подход Китая к развитию технологий соотносится с рыночной конкуренцией на Западе? Это макро-вопросы, которые я хотел исследовать и на которые ответить в нашем 168-страничном углубленном анализе Китая в рамках "Учись со мной."